Для русскоязычных читателей публикуем перевод статьи Бруны Марци
Бруна Марци
(редакция: Надежда Теплова)
«Чтобы оставаться на одном месте, нужно все время бежать (т.е. диверсифицироваться)…»
Т. Пиевани (Le Scienze, 2009)
Готовя к публикации материал по этой острой теме, я наткнулась на статью 2009-го года, ученого в области эволюционной биологии Тельмо Пиевани, озаглавленную «Секс». В своей работе он размышляет о преимуществах полового размножения, которое, по-видимому, существует уже более двух миллиардов лет. По сравнению с ним, бесполое размножение гораздо менее затратно, поскольку, «не нуждаясь в самце, оно может распространяться среди популяции». Ученый задается вопросом, касательно того, почему же тогда секс не был окончательно вытеснен партеногенезом? И делает попытку ответить на него в своих исследованиях.
«Поскольку отбор действует на потомство сразу, а не в преддверии, решение головоломки может заключаться в адаптивных характеристиках потомства. Лучше ли клонировать особей, генетически идентичных родителям, или же иметь потомков, отличающихся друг от друга? Это зависит от скорости изменений, происходящих в окружающей среде, предположил Уильям Гамильтон в 1980-х годах. Если контекст селективного давления стабилен, то первый вариант более уместен, если же он изменчив, то предпочтителен второй. Но для того, чтобы компенсировать затраты на самцов и предложить немедленные выгоды, окружающая среда должна меняться с такой скоростью, чтобы это было ощутимо при переходе от одного поколения к другому. И таким образом сделать секс целесообразным уже в краткосрочной перспективе. По словам Гамильтона, единственным компонентом экосистемы с такими характеристиками является устойчивость к вредителям и болезням. Другими словами, половое размножение гарантировало бы непрерывную генетическую диверсификацию от поколения к поколению, заставляя агрессоров постоянно корректировать свою игру. Таким образом, хозяин, рекомбинируя свой генетический состав в потомстве, борется с постоянно растущими рядами своих же паразитов, которые мутируют гораздо быстрее и могут обходить его защиту. Чтобы оставаться на одном месте, нужно все время бежать (т.е. диверсифицироваться)…» (Пиевани, 2009).
В статье также упоминается, что следы сексуальности были обнаружены в ДНК организмов, которые всегда считались бесполыми. Это доказывает, что в эволюционной истории существуют обратные переходы от секса к асексуальности. Похоже, что только у нескольких мелких пресноводных беспозвоночных история партеногенеза не прерывалась на протяжении более 100 миллионов лет.
Проводя параллель, что, конечно, несколько рискованно, между бесполым размножением и нарциссизмом, я задалась вопросом: можно ли выдвинуть гипотезу о существовании нарциссических компонентов в насильственных отношениях, в которых преобладает полиморфная и извращенная сексуальность, не допускающая разнообразия. При наличии выраженных нарциссических компонентов партнер не может быть «другим», а когда он проявляет свои отличительные особенности, его необходимо «устранить». Выражения этой сексуальности, помимо проявлений парциальных влечений, вуайеризма и эксгибиционизма, встречаются во всех формах садомазохизма. Считаю, что эти проявления следует изучить и в современной тенденции к различным формам искусственного оплодотворения. Которые, хотя и предполагают половое размножение с клеточной точки зрения, но изначально настроены на фантазии о самовоспроизведении, поскольку в них отсутствует прямой контакт с другим человеческим существом.
В данной статье я делаю попытку проанализировать причины насилия в парах с психоаналитической и микропсихоаналитической точек зрения, рассматривая переплетение компонентов влечений и динамики отношений. В своей клинической практике я опираюсь на опыт, полученный в микропсихоаналитической деятельности и на работу, проделанную в центре по борьбе с насилием «Aiuto–donna» (Бергамо, Италия). В течение многих лет я сотрудничаю с ним в качестве консультанта, супервизора и наставника.
Данные ISTAT (итальянский институт статистики) не оставляют места для сомнений относительно интерпретации гендерного насилия в Италии и его характеристики в отношении семейных пар. В 2016 году общее число убийств составило 400 эпизодов, среди них 251-мужчина и 149-женщин. Из мужчин только 7 были убиты своими партнерами или бывшими партнерами, в то время как у женщин эта цифра достигла 66-ти человек (51%). Этот показатель несколько снижается в статистике за период с 2007 по 2016 год. За исключением 2014 года, когда был зафиксирован рост до 54,7%. В том же году 101 мужчина (44 итальянца и 57 иностранцев) и 3 женщины (2 итальянки и 1 иностранка) были осуждены за сексуальное насилие. Эти цифры подтверждают преобладающую мужскую коннотацию насилия в парах. Горько также отмечать, что законодательные меры, принятые на основе этих данных, не привели к снижению уровня насилия.
Еще один факт, который необходимо учитывать, – частота насилия в гомосексуальных отношениях. В 2007 году в журнале «Journal of Urban Health», опубликованном Нью-Йоркской медицинской академией, было отмечено, что около 32% гомосексуалистов сообщили о насилии со стороны одного или нескольких спутников жизни. Эти эпизоды часто сопряжены со злоупотреблением алкоголя или наркотиков, а также с психопатологическими состояниями. О высоком проценте случаев насилия, изучив двадцать восемь однополых пар, позже сообщали Финнеран и Стивенсон (2012). Более позднее исследование, проведенное Buller et al. (2014), подтвердило, что чуть менее половины, или 48%, из девятнадцати опрошенных пар сталкивались с насилием. Поэтому представляется, что насилие в парах это не только гендерная проблема.
Для ясности и дабы не впадать в клише, поддерживаемое прессой и социальными сетями, которые делают акцент только на самых серьезных эпизодах, не обращая внимания на то, что было до феминицида, изнасилования, детоубийства, считаю правильным здесь привести определение и разграничить проявления насилия.
Насилие – стремительная, неконтролируемая сила. Это добровольное действие, оказываемое одним субъектом на другого, чтобы побудить его действовать против его воли («violenza» ит., от лат. violo, avi, atum, are: применять насилие, нарушать, возмущать, причинять боль, плохо обращаться Онлайн словарь Трекани).
Таким образом, очевидно, что насилие и жестокое обращение являются синонимами.
Наиболее легко идентифицируемыми видами насилия являются:
– физическое насилие – отыгрывание гетеро-направленного агрессивного импульса;
– сексуальное насилие – отыгрывание сексуального желания, реализуемый с помощью принуждения, угроз и шантажа.
Существуют и другие, на первый взгляд менее очевидные проявления:
– экономическое насилие – состоит из поведения, всегда основанного на контроле, среди которых стоит упомянуть: ограничение или отказ в доступе к семейным финансам; сокрытие информации об активах и финансовом положении семьи; запрет, препятствование или бойкот работы вне дома;
– психологическое насилие является объединяющим и присутствует во всех конфликтных отношениях. Оно состоит из оскорблений, словесных угроз, запугивания, принижения и обесценивания, которые субъект выражает по отношению к своему партнеру. Может проявляться в бесконечных юридических баталиях, в которых родительская пара борется за детей, используемых как инструмент манипуляции и взаимной агрессии.
Многие ученые, проводившие исследования гендерного насилия, собрали данные, согласно которым существует значительная симметрия в применении насилия мужчинами и женщинами в паре (Archer J., Murray A. Straus, 2000). Среди них важно упомянуть работу группы итальянцев (Macrì et al., 2012), которые изучили выборку из 1058 испытуемых мужского пола, найденных по всей стране. Из которых 63,1% опрошенных заявили, что в течение жизни пережили хотя бы один эпизод физического насилия в паре. Что касается психологического насилия, то выборка отражает ситуацию, которая может показаться тревожной: 73,2% опрошенных заявили, что подвергались психологическому насилию со стороны своей партнерши.
Интересное исследование симметрии или асимметрии насилия в паре принадлежит Хайди Лари Кар, MHS, MAK. Дэниел О’Лири доктор философии (2010). Авторы проанализировали 453 молодые пары и обнаружили, что нет четкого гендерного преобладания в насилии, за исключением сексуального. Была отмечена также особенность, что оценка по шкале «депрессия» у женщин была почти в два раза выше, чем у мужчин. Также наблюдалось расхождение в уровне страха перед противоположным полом у испытуемых, который был намного выше у женщин, чем у мужчин. Вывод авторов заключался в том, что невозможно дать единого ответа на вопрос, о присутствии симметрии или асимметрии в партнерском насилии. Результирующая будет зависеть от исходных данных: есть ли физический вред, сексуальная агрессия, страх, травмы или депрессивные симптомы. Таким образом, равнозначен у обоих полов факт присутствия физических повреждении. Все остальные данные связаны с субъективными компонентами и, следовательно, с персонологической картиной.
Все становится сложнее…
Важный вклад в исследование этиологии насилия в паре внесли сторонники теории привязанности, согласно которым садомазохистические компоненты, присутствующие у обоих партнеров, могут быть прослежены до раннего и длительного опыта плохого обращения, и пренебрежения. Совершение насилия может быть результатом бессознательной идентификации с жестокими родителями, которые не заботились о своих детях должным образом.
Питер Фонаги (1998) связывает психопатологию преступника с дезорганизованным стилем привязанности. Дезорганизованный стиль привязанности часто является следствием отношений жестокого обращения или насилия, не только в «физическом» или «сексуальном», но и в более широком смысле. Он включает в себя как ситуации сильного физического и эмоционального пренебрежения, так и ситуации, в которых родитель не способен эмпатически общаться с ребенком, поддерживая отношения, основанные на проекции собственных потребностей и желаний. Ребенок с дезорганизованной привязанностью был бы кандидатом на то, чтобы стать извращенным садомазохистом, но, как мы знаем, даже эти данные нельзя обобщать. Клинические данные, и не только, свидетельствуют о субъектах, которые даже перед лицом серьезной травмы, включая свидетельство насилия, плохого и жестокого обращения не всегда развивают патологические личности. И не всегда становятся нарциссами «tout court», что не способны ни на какие отношения, кроме тех, которые направлены на их собственное удовлетворение.
Мы всегда возвращаемся к противостоянию между реальной и психической травмой. Микропсихоанализ в этом отношении придерживается фрейдистской позиции, признавая вес реальных событий, он принимает во внимание субъективность индивида, а также его возможности переработки травмы в связи с филогенетическими наследственными компонентами.
Пришло время обозначить центральную точку дискуссии, с которой, как мне кажется, согласятся все специалисты. Субъекты, которые действуют и совершают насилие (любое насилие) в отношениях пары, обладают определенными психическими характеристиками, такими как нарциссизм и перверсия.
Сандра Филиппини отличает «сексуальное извращение» от «извращения отношений». Отношения в насильственной паре будут характеризоваться «извращенным режимом», в том случае, когда в них преобладает динамика контроля и подчинения. «Я рассматриваю реляционную перверсию как реализацию набора моделей поведения, направленных на контроль и доминирование над жертвой, на отношение к ней как к чему-то нечеловеческому» (Филиппини, 2005).
Имея дело с аффективно-сексуальными отношениями, нельзя забывать, что начинаются они с очарования, влюбленности и идеализации. То есть иллюзии, что другой человек обладает характеристиками собственного идеала «Я». Когда мы говорим о характеристиках, мы имеем в виду персонологические, соматические и сексуальные характеристики. Особенно ярко это проявляется в гомосексуальных любовных отношениях. Разочарование в любви и разрыв отношений часто основываются на том, что партнеру не хватает тех сексуальных качеств, которых он так желает для себя.
При влюбленности в объект вкладывается нарциссическое либидо. Переход к реальным объектным отношениям происходит с проработкой траура: отказом от идеального объекта, от возможности подняться до всемогущества и с принятием реальных характеристик партнера.
Эта психическая динамика также имеет сексуальный аналог. При влюбленности (рассматриваемой как непатологическое нарциссическое состояние), как и при нарциссических патологиях, сексуальность выражается в стремлении к союзу с другим. А именно, к реализации желания устранения одиночества и стремления к самовоспроизведению (партеногенез).
Возможность доступа к объектным отношениям («выбор объекта по примыканию», если использовать фрейдистскую терминологию) позволяет нам преодолеть нарциссическую рану конца влюбленности. А значит, признать индивидуальность партнера, что также ведет к признанию сексуального воспроизводства. Воспроизводства, что служит обеспечением непрерывности вида. Наши половые клетки должны обязательно (по крайней мере, пока) соединиться с клетками противоположного пола.
Перефразируя фразу Т. Пиевани, можно сказать, что мы должны признать существование другого, произвести либидинальный сдвиг на него (т.е. двигаться), чтобы построить отношения, которые являются выражением истинной психобиологической дополненности.
В качестве альтернативы, человек будет постоянно жить в состоянии фикции – «как если бы». Состояние, возможно, сравнимое с тем, что А. Корреале (2017) определяет как «галлюцинаторное». В нем существование партнера функционально для сиюминутного достижения расслабления и преследования желания самовоспроизведения. Продуктом этого фантазматического самовоспроизводства будет дубликат тотипотентного существа, сравнимого только с Богом. Или, как писал Н. Пелуффо (2005), со стволовой клеткой. Таким образом, психическая взаимодополняемость пары будет соответствовать галлюцинаторной фальши.
В этих условиях, как только в нарциссической капсуле образуется брешь, «вводящая» информацию о существовании другого, у субъекта возникает преследовательский опыт вторжения и агрессивная реакция, иногда доходящая до физического устранения другого. Говоря метафорически, «элементом, который проскальзывает сквозь трещины» может быть любой микроскопический факт или деталь повседневной жизни. Перейдем к клиническому случаю, на примере которого я попытаюсь проиллюстрировать данное явление.
Клинический пример
Пара образовалась следующим образом: молодая бесплодная женщина и молодой мужчина встретились, и полюбили друг друга. На волне чувств они решили завести ребенка путем ЭКО. После тщательного исследования был найден совместимый донор и яйцеклетки были оплодотворены. Процесс беременности протекал не без осложнений: угрозы выкидыша с кровопотерей, расширение шейки матки на пятом, затем маточные сокращения на седьмом месяце. Чтобы доносить беременность, женщина была госпитализирована на месяц.
С момента возвращения домой началась война. Те причуды, что уже были замечены в партнере и тут же отложены в сторону, с мыслью, что «любовь сгладит любые тучи», стали печальной реальностью, которую невозможно отрицать. Война шла за то, кто из них двоих был наиболее способным родителем, чтобы заботиться о новорожденном. Нападки мужчины началась из-за способности его жены кормить ребенка грудью и качества молока. Садизм имел разное выражение. Мужчина давал молочную смесь, пока его жена стимулировала свою грудь молокоотсосом. Убирал бутылочку с молоком матери на верхнюю полку кухни.
Через некоторое время измученная девушка вернулась жить к своим родителям. Агрессия стала еще более ожесточенной. В ход пошли юридические средства (жалобы на лишение права посещения, обращения в суд о лишении родительских прав на ребенка), словесные угрозы и физическое насилие. Женщина, со своей стороны, признала, что отчуждение от партнера, продиктованное необходимостью защитить себя и ребенка, сопровождалось глубокой нарциссической раной, ощущаемой как разочарование. Он оказался не таким, как она думала. Сначала женщине казалось, что у них все общее, но вскоре она поняла, что ошибалась.
Эти два партнера встретились на основе нарциссической взаимодополняемости, которая позволила им реализовать фантазию самовоспроизведения. Как только желание было реализовано через гетерологическое деторождение, они взаимно стали препятствием для сохранения иллюзии и наглядным доказательством психобиологической комплементарности сексуально воспроизводящихся существ. Единственным выходом было физическое уничтожение другого.
Возвращаясь к фразе, заимствованной у Тельмо Пиевани: «Нужно бежать (т.е. диверсифицироваться), чтобы остаться на месте», мы повторяем и утверждаем, что для того, чтобы устанавливать и поддерживать отношения с другим, мы должны дифференцировать себя и признавать/уважать реальные характеристики объекта. В противном случае отношения обречены на неудачу или на постоянное повторение агрессивной динамики.
Список литературы
Archer J., Murray A. Straus (2000) Gender symmetry and mutuality in perpetration of clinical-level partner violence: Empirical evidence and implications for prevention and treatment. In Aggression and violent behavior July-August 2011. V. 16. Iss. 4. P. 279–288.
Buller et al., (2014) in gaypost, http://www.gaypost.it/2016/06.
Correale A. (2017) Sulla depersonalizzazione XV Giornate psichiatriche ascolane, https://www.youtube.com/watch?v=McShFGmWjyY.
Filippini S. (2005) Relazioni perverse. La violenza psicologica nella coppia. Fi: Franco Angeli. Finneran C. & Stepheson R. (2012) Intimate Partner Violence among Men Who Have Sex with Men: A Systematic Review Published online 2012 Dec 26. doi: 10.1177/1524838012470034 Fonagy, (1998) Uomini che compiono violenza contro le donne: la prospettiva della teoria dell’attaccamento, in Attaccamento, sviluppo del Sé e sua patologia nei disturbi di personalità., Psychomedia telematic review.
Heidi Lary Kar, MHS, MAK. Daniel O’Leary PhD (2010) Gender Symmetry or Asymmetry in Intimate Partner Victimization? Not an Either/Or Answer Partner Abuse, V. 1. Number 2, 2010. Stony Brook University, New York).
Macrì et al. (2012) Indagine conoscitiva sulla violenza verso il maschile. Rivista di criminologia, vittimologia e sicurezza – settembre-dicembre 2012. V. VI. N. 3. P. 30–34.
Peluffo N. (2005) «Congelamento», al di là del narcisismo neonatale, in Laboratorio dell’Istituto italiano di micropsicoanalisi, telematic review, www.psicoanalisi.it.
Pievani T. (2009) Il sesso, in Le Scienze, nov. 2009.
Treccani (2021) “Violenza” Vocabolario on–line
Ключевые слова: насилие в отношениях пары, нарциссизм, партеногенез, половое размножение.